Просят покаяться за Ленина? Значит, будут грабить

https://arctus.livejournal.com/1344441.html

Очередной Ельцин возвращается на территорию цветной революции

Навальный заявил, что вернётся в Россию










https://rjadovoj-rus.livejournal.com/4815324.html

Под приговором стоят собственноручные подписи всего состава судебного присутствия. Кто из них с каким чувством прикладывал руку к этому документу, посылая в расход своих же соратников, сказать трудно. Но воздаяние за это их не миновало. Большинство из них в дальнейшем постигла та же участь. Командарм 2 ранга Н.Д.Каширин, будучи арестованным, писал на имя Ежова 3 апреля 1938 года, что «во время этого суда чувствовал себя подсудимым, а не судьей». Надо полагать - не он один.
Кроме осужденных, ответ на вопрос: зачем же все-таки они сами на себя писали, могли бы прояснить те, кто «шил дело» – вел следствие. Но их сегодня никого уже в живых не осталось. Их тоже настигло возмездие по делам их.
Настигло оно и упомянутого выше капитана госбезопасности Ушакова (Ушамирского) Зиновия Марковича. Он был в 1938 арестован, признался на следствии в том, что являлся агентом германских разведорганов, был приговорен к высшей мере и расстрелян. В собственноручных показаниях Ушаков писал, что он не выносил не только побоев, но и напоминания о них – трусоват был Зиновий Маркович, писавший, цитирую: «Можно смело сказать, что при таких избиениях волевые качества человека, как бы они ни были велики, не могут служить иммунитетом от физического бессилия, за исключением, быть может, отдельных редких экземпляров людей... Мне казалось ранее, что ни при каких обстоятельствах я бы не давал ложных показаний, а вот вынудили меня... Мне самому приходилось бить в Лефортовской врагов партии и Советской власти, но у меня не было никогда такого представления об испытываемых избиваемым муках и чувствах». Зиновий Маркович пытался выговорить себе снисхождение тем, что это он выбил из Фельдмана показания о военном заговоре, на основании которого 21 или 22 мая состоялось решение ЦК об аресте Тухачевского и ряда других. Подчеркивая свои «заслуги», Ушаков козырял тем, что даже в день процесса, рано утром, он «отобрал от Тухачевского дополнительное показание об Апанасенко и некоторых других...» Когда арестованные Аронштам и Фишман ничего не рассказали другим следователям, Ушаков попросил передать их ему и уже на следующий день имел то, чего добивался.
Бывший заместитель наркома внутренних дел Фриновский показал на следствии, что Ушаков — вообще «липач», т.е. мастер по выколачиванию липовых показаний. Даже когда Фриновский просил его никакой «липой» не заниматься, он не удерживался и страшно избивал арестованных. Зиновий Маркович Ушаков (он же – Ушамирский) добыл немало ценных показаний на весьма высокопоставленных лиц. В их числе — Буденный и Щаденко. На Буденного как «участника заговора» Ушаков сумел отважно собрать аж около 20 доносов.
Таким образом, военно-политические склочники попадали в липкие лапки своих же друзей из органов госбезопасности. ( Collapse )
Совершенно очевидно, что военно-политический заговор, в котором участвовали троцкистские назначенцы в руководстве Красной Армии, был реальностью. В то же время ясно, что Сталин стоял перед выбором на кого сделать ставку - на самодовольных и чванливых, зажравшихся после гражданской войны троцкистов или на других – тех, кто меньше позировал в зарубежных поездках, а скромно трудился и выдержал тяжелейшие испытания Великой Отечественной войны.
Материалы рассекреченных архивов опровергают миф о том, что обвинения о заговоре военных деятелей были лишь следствием слепого доверия Сталина гитлеровской фальшивке или его стремления расправиться с неугодными ему военачальниками.
Когда наблюдаешь нынче разгул капиталистических страстей за передел былого наследия Советской власти, вакханалию братоубийства за прелести гламурно-мафиозного счастья, слышишь разъяренную ругань телезвёзд и либералов всех мастей в адрес Сталина и СССР, когда видишь поругание святынь, глумление над Армией и Флотом, невольно улавливаешь в этом отзвуки угрюмого ожесточения и злобы, посеянных в те тридцатые годы, и поныне до конца не преодоленных.
Да и кто может теперь это преодолеть?

Тухачевского арестовали 22 мая в Куйбышеве, куда он только что прибыл из Москвы на должность командующего войсками Приволжского военного округа. Не успел еще даже переехать в квартиру или гостиницу. Обыск производился в маршальском вагоне, где находилась жена Михаила Николаевича — Нина Евгеньевна. При обыске были изъяты ордена, маузер, ружье, семь шашек, стереотруба, бинокль. Далее в деле собственноручное заявление Тухачевского, адресованное капитану госбезопасности Ушакову: «Мне были даны очные ставки с Примаковым, Путна и Фельдманом, которые обвиняют меня как руководителя антисоветского военно-троцкистского заговора. Прошу представить мне еще пару показаний других участников этого заговора, которые также обвиняют меня. Обязуюсь дать чистосердечные показания без малейшего утаивания чего-либо из своей вины в этом деле, а равно из вины других лиц заговора».
Заявление датировано 26 мая — четвертым днем после ареста. Этой же датой помечены еще два документа, тоже собственноручно исполненных — заявление наркому внутренних дел Ежову на одной странице и показания следователю на 6,5 страницах твердым, растянутым почерком: «Будучи арестован 22 мая, прибыв в Москву 24, впервые был допрошен 25 го и сегодня, 26 мая, заявляю, что признаю наличие антисоветского заговора и то, что я был во главе его. Обязуюсь самостоятельно изложить следствию все касающееся заговора, не утаивая никого из его участников, ни одного факта и документа. Основание заговора относится к 1932 году. Участие в нем принимали: Фельдман, Алафузо, Примаков, Путна и др., о чем я подробно покажу дополнительно…».
Тухачевский пишет, что в 1932 у него были большие неудовольствия его положением в наркомате. Тогда и появилась мысль — с помощью давнего своего сослуживца Фельдмана, возглавлявшего в наркомате кадровую работу, отобрать группу лиц высшего комсостава, которая могла бы обеспечить большее влияние его, Тухачевского, в армии. Первоначально в этой организации троцкистского влияния не было, но в дальнейшем оно было привнесено Путна и Примаковым, которые бывали за границей, где поддерживали связь с Троцким. Цель заговора — захват власти в армии. Вдохновителем его был Енукидзе, который доверял Тухачевскому и гордился им как своим выдвиженцем (Тухачевский начал службу в Красной Армии в начале 1918 в военном отделе ВЦИК, которым заведовал в то время Енукидзе). Старались вредить в области вооружений…».
( Collapse )Никакого упоминания об уликах против Тухачевского, состряпанных и подброшенных якобы германской разведкой, о чем вещал Хрущев, в деле нет. Иначе, это бы нашло отражение в совершенно секретной стенограмме судебного заседания.
Разоблачители сталинских репрессий часто мусолят версии о том, как «отважно» вели себя члены суда во время слушанья деля: Блюхер будто бы все время молчал или даже не присутствовал в суде и т.п. Но, судя по стенограмме, никто или почти никто из членов суда в ходе заседания не отмалчивался (некоторые вопросы судей подсудимым в стенограмме не персонифицированы). Блюхер, в частности, как и Буденный, был вполне активен. У Якира он, например, настойчиво допытывался о Гамарнике: «Нельзя ли подробнее – о роли Гамарника в контрреволюционном троцкистском заговоре? Я думаю, вы знаете больше, чем говорите».
Дыбенко говорил Тухачевскому: «Непонятно, как у вас было организовано дело по отношению к перевороту. Не может быть, чтобы вы, как руководитель центра, не интересовались планом».
Блюхер Якиру: «В чем конкретно выражалась ваша подготовка поражения авиации Красной Армии в будущей войне? Якир: Я вам толком не сумею сказать ничего, кроме того, что написал... В вопросе комплектования кадров, материально-технического снабжения и т.д.»

Шестеро остальных подельников Тухачевского были арестованы с небольшими интервалами в течение второй половины мая 1937-го. На следствии Корк, Фельдман и Эйдеман дали признательные показания на первых же допросах. Якир и Уборевич некоторое время сопротивлялись. Вот как это выглядит в протоколах очной ставки того и другого с Корком 30 мая:( Collapse )
И еще одна характерная записка того же автора тому же адресату: «Изложив вам все факты, о которых я вспомни за последние дни, прошу вас т. Ушаков, вызвать меня к вам. Я хочу через вас или т. Леплевского передать в НКВД тов. Ежову, что я готов, если это нужно для Красной Армии, выступить перед кем угодно и где угодно и рассказать все, что знаю о военном заговоре. И это чистилище (как вы назвали мою очную ставку с Тухачевским) я готов пройти, показать всем которые протягивают мне руну помощи, чтобы вытянуть меня из грязного омута, что вы не ошиблись, определив на первом же допросе, что Фельдман — не закоренелый непоправимый враг, а человек, над коим стоит поработать, потрудиться, чтобы раскаялся и помог следствию ударить по заговору. Последнее мое обращение прошу передать и тов. Ворошилову. Б. Фельдман. 31 5.37 г».
Трудно предположить, что такое могло быть «выбито» или написано под диктовку.

Празднование 1 Мая в Москве, по словам очевидцев руководящего звена, действительно прошло в обстановке тревожного ожидания непредвиденных событий. Поползли слухи о том, что вот-вот будет взорван Мавзолей, на котором находились Сталин и всё руководство страны. Англичанин Ф.Маклин, присутствовавший 1 мая 1937 на Красной площади, писал, что ему бросилась в глаза повышенная напряженность в поведении руководителей, стоявших на Мавзолее Ленина: «Члены Политбюро нервно ухмылялись, неловко переминались с ноги на ногу, забыв о параде и своем высоком положении». Лишь Сталин был невозмутим, а выражение его лица было одновременно «и снисходительным, и скучающе-непроницаемым». Тухачевский «первым прибыл на трибуну, зарезервированную для военачальников... Потом прибыл Егоров, но он не ответил на его приветствие. Затем к ним присоединился молча Гамарник. Военные стояли, застыв в зловещем, мрачном молчании. После военного парада Тухачевский не стал ждать начала демонстрации, а покинул Красную площадь».

( Collapse )
На допросе 21 мая, отвечая на вопрос, кто возглавлял заговор, сказал: «…Якир и Тухачевский... От Якира я слышал отрицательные отзывы о коллективизации. И всегда под видом шуток... Осенью 1934 года я лично наблюдал прямую прочную связь Тухачевского с участниками заговора Фельдманом, Ефимовым, Корном. Геккером, Гарькавым, Аппогой, Розынко, Казанским, Ольшанским, Туровским. Эта группа и есть основной актив заговора».
Называя многочисленных заговорщиков, Примаков упорно подчеркивает их «неверие» в коллективизацию. Вот, например, о командире корпуса в Краснодаре — Ковалеве: «Разговор у нас был у него на квартире. Он был навеселе. Говорил, что никогда им не возродить такое хозяйство, как было у казаков. Хлеба будет много, на Кубани земля сама родит, а вот садов, баштанов, виноградников, пчеловодства — этого не будет, все это требует хозяйского глаза, а в колхозе его нет».
А вот о командире зенитной дивизии в Ленинграде Рыбкине: «Показав мне на деревню, возле которой расположен лагерь дивизии, сказал: при нэпе деревня весь лагерь кормила, а сейчас сама хлеб из Ленинграда везет».

Статья в пяти частях: [ 1 ], [ 2 ], [ 3 ], [ 4 ], [ 5]
Репрессии в истории нашей страны были. Винить в них можно многих. Но вряд ли вину за них несет только один человек. Кровавые разборки на самом верху политической или хозяйственной вертикали, вот, что генерирует репрессии. И это хорошо просматривается по архивным документам былых времен.
В 1991 г. КГБ СССР рассекретил дело Тухачевского. Дело на восьмерых: Маршал Советского Союза М.Н.Тухачевский, командармы 1 ранга И.П.Уборевич и И.Э.Якир, командарм 2 ранга А.И.Корк, комкоры В.М.Примаков, В.К.Путна, Б.М.Фельдман и Р.П.Эйдеман. Все они – участники гражданской войны, первые командиры Красной Армии, орденоносцы. Их обвинили в измене Родине, шпионаже, вредительстве... По приговору Специального судебного присутствия они были расстреляны, а трупы их кремированы, а в 1957 г. – все реабилитированы.
На XXII съезде КПСС Н.С.Хрущёв впервые признал, что советские военачальники во главе с М.И.Тухачевским были арестованы по ложным обвинениям. По его словам, материалы, сфабрикованные в гестапо, германская разведка сумела передать президенту Чехословакии Э.Бенешу, который, в свою очередь, передал их Сталину. Однако эту версию опроверг В.М.Молотов: «Мы и без Бенеша знали о заговоре, нам даже была известна дата переворота» (беседа с Ф.Чуевым в декабре 1971 г.).( Collapse )

Гао Ган


Три северо-восточные провинции Китая, словно кулаком упирающиеся в бескрайний российский Дальний Восток - что мы в действительности знаем о них? Первая китайско-советская война в конце 20-х годов, противостояние между Мао и СССР на острове Даманском в конце 70-х и требование китайской стороны вернуть “отторгнутый миллион квадратных километров территорий” - пожалуй, этим исчерпывается наш набор знаний об истории приграничных китайских областей, к которым плотно приклеился ярлык “китайской угрозы”.

Однако главная страница прошлого, когда народы Маньчжурии, под руководством “короля Северо-Востока” Гао Гана, выразили желание войти в состав СССР - сегодня самая табуируемая тема китайской истории. За желание маньчжуров создать независимое советское государство в составе СССР и жить единой семьей народов Евразии имя Гао Гана, непосредственного начальника отца Си Цзиньпина - Си Чжунсюня, стерли из истории современного Китая навсегда.

Гао Ган - маньчжурский Сталин

Имя напарника Гао Гана - маршала Линь Бяо, пытавшегося сбежать во время Культурной революции в СССР, сегодня стало символом предательства Китая, однако самому Гао Гану, предложившему Сталину создать Маньчжурскую Советскую Социалистическую Республику и включить ее в состав СССР накануне объявления о создании Китайской Народной Республики, партийная элита Китая уготовала куда более страшное наказание - ледяной ад забвения. Даже могила застрелившегося в 1954 году, после китайского Нового года Гао Гана на Ваньаньском кладбище Пекина была уничтожена хунвэйбинами, а прах пущен в гулкую пекинскую степь.( Collapse )